Дополнение

Дополнение I.1. -

ДОПОЛНЕНИЕ I.1. [калька с франц. complément или нем. Ergänzung ‘дополнение’], второстепенный член предложения, заполняющий несубъектную валентность предикатного слова.

Этимология термина "дополнение"

[калька с франц. complément или нем. Ergänzung ‘дополнение’]

Дефиниция

I А. Основное значение термина “Дополнение”. I.1. Второстепенный член предложения, заполняющий несубъектную валентность предикатного слова.

История термина "дополнение"

• Понятие дополнения (complément) было разработано французскими энциклопедистами С. Ш. Дю Марсэ (в 1730-е - 1750-е гг., опубл. 1751, 1769) и Н. Бозе (1767, 1769, 1789), а затем вскоре калькировано немецкими и русскими грамматистами.
• В отечественной традиции похожий термин “наполнение” употреблялся в грамматике М. В. Ломоносова (1755) для обозначения смысловой функции слова небо в примере Облака покрыли небо; но для обозначения дополнений в грамматике А. А. Барсова (1783-1788) использовался термин “управляемое” (калька с франц. régime ‘управление //управляемое’, употреблявшегося ещё в грамматике Пор-Рояля 1660 и порой распространявшегося не только на отношение управления (см.управление), но и на его второй член - ‘управляемое’, т.е. дополнение), затем вошедший в Академическую грамматику 1802 (Д. и П. Соколовых) и употреблявшийся впоследствии разными авторами наряду или вместо термина “дополнение”.
• Термин “дополнение” (//“дополнительный член”) появился лишь в работе Н. И. Греча (1827) и с тех пор вошёл в употребление (хотя сама целесообразность этого понятия затем неоднократно ставилась под сомнение - напр., А. М. Пешковским, предпочитавшим вслед за Барсовым говорить лишь об “управляемых членах”). Поначалу в число дополнений включали обстоятельства (такова концепция И. И. Давыдова, 1852); но затем Ф. И. Буслаев (1858) предложил выносить обстоятельства за пределы дополнений, и эта последняя точка зрения в конце концов возобладала.

Грамматические признаки дополнения

• Грамматические признаки дополнения несколько отличаются в языках разного строя; но важнейшие общие черты дополнений допускают обобщённую характеристику.
• В синтаксическом аспекте дополнение является синтаксически управляемым членом предложения, т. е. его позиция и оформление контролируются предикатным словом.
• В морфологическом аспекте дополнение является морфологически управляемым членом предложения, т.е. сказуемое (и, шире, вообще дополняемое слово) контролирует выбор падежной или предложно-падежной формы именного дополнения (в падежных языках), а также выбор номинализатора (определённого способа оформления номинализации) подчинённого предиката (инфинитив, масдар, супин, отглагольное имя).
• В языках с объектным согласованием дополнение является контролером (или одним из контролеров) согласования сказуемого (некоторые теоретики эргативности вслед за И. И. Мещаниновым, считают, что в таких языках прямое дополнение является третьим главным членом предложения).
• Дополнение может контролировать согласование знаменательной части аналитической глагольной формы сказуемого (по роду и числу) в некоторых конструкциях типа французских оборотов с препозицией знаменательного дополнения к релятивному придаточному: les mesures qu'on a prises ‘принятые меры’, la lettre qu'il a écrite n'est pas arrivée ‘письмо, которое он написал, не пришло’, что является типичным для эргативных языков.

Дополнение vs. обстоятельство

• В отличие от “слабоуправляемых” т.н. наречных модификаторов (относимых, как правило, к обстоятельствам), дополнение является синтаксическим актантом, т.е. заполняет обязательную (активную) валентность сказуемого (и является, таким образом, “сильноуправляемым” членом); с точки зрения предикатно-аргументной логики дополнение соответствует одному из аргументов многоместного предиката (а именно, непервому аргументу - "семантическому объекту"). Поэтому, напр., шагами в Петя идёт быстрыми шагами считается не дополнением, а обстоятельством (оно отвечает не на вопрос ‘чем?’, а на вопрос ‘как?’; и эквивалентно наречию быстро).
• В целом дополнения гораздо менее подвержены устранению, чем обстоятельства.
• В отличие от беспредложных обстоятельств, беспредложные дополнения бывают одушевлёнными.

Дополнение vs. подлежащее

• Дополнения (их бывает у предиката несколько) сходны с подлежащим (которое у данного предиката единственно) в ряде отношений.
• То общее, что есть у дополнений и подлежащего, описывается такими понятиями, как "актант", "аргумент" и "валентность".
• Гипертрофия данного сходства порождает у некоторых сторонников вербоцентрической трактовки предложения (навеянной логико-математическими концепциями XX в., где в центре внимания стоит многоместная пропозициональная форма - предикат с несколькими своими аргументами) вообще отказаться от различия между дополнениями и подлежащим в пользу единого понятия, как бы оно ни называлось (“актант”, “комплемент”// “дополнение” или “предикандум”). Однако такой подход не получил в лингвистике признания.

Дополнение и сказуемое

При всех трёх распространённых в науке трактовках иерархии основных членов предложения (см. члены предложения) (бицентрической, вербоцентической или номинативоцентрической) дополнение трактуется как компонент состава сказуемого. Сочетание глагола с дополнением называют комплетивной синтагмой (//комплетивным словосочетанием) или объектной синтагмой (//объектным словосочетанием).

Структура дополнения

• По структуре дополнение может быть:
• 1) простым (оно выражено собственным именем, актуализованной группой из нарицательного существительного и актуализатора, или местоимением), в том числе:
• (1а) самостоятельным (встречаю Наталью; этого динозавра; её; нем. den Armen ‘этого бедного//беднягу’);
• (1б) служебным (напр., франц. Il le voit ‘он его видел’; во французском языке служебное приглагольное дополнение иногда структурно необходимо, как, напр., в сочинительной конструкции: Alors, il allait donc la chasser, la mettre à porte, pour ne jamais la revoir ‘значит, тогда он пришёл её прогнать, вышвырнуть [её] за дверь, чтоб никогда больше [её] не увидеть’)
• (1в) синтаксически нечленимым сочетанием слов (напр. Иванов критикует ЦК КПСС);

• (2) аналитическим //составным, в т.ч.:
• (2а) сочетанием служебного слова (предлога или послелога) со знаменательным - т.н. предложное (или, соответственно, послеложное) (обычно так оформлены косвенные дополнения: надеяться на успех, но, например, в испанском предложной группой может быть оформлено и прямое дополнение, если в этой роли выступает собственное имя: ср. El mismo ensilló a Rocinante ‘Тот же самый человек оседлал Россинанта’);
• (2б) сочетанием полуслужебного //строевого слова с полнозначным (доказал факт принадлежности, я не пью этот сорт пива);
• (2в) фразеологическим сочетанием (напр., сорвал кукушкины слёзки, посадил анютины глазки);

• (3) комбинированным единым, в том числе:
• (3а) дистрактивным, в котором одно собственно синтаксическое дополнение состоит из двух морфологических дополнений, управляемых вершинным предикатом по отдельности: напр., пожимает профессору руку, берёт сестру за руку (здесь часть и целое выражены отдельными морфологическими дополнениями, каждое из которых имеет свою синтаксическую форму);
• (3б) сочинённым (напр., двойным, тройным и т.п.), напр., Миша познакомил Петю и Ваню (друг с другом); Миша познакомил Петю с Ваней; Петю Миша познакомил с Ваней;
• (3в) интерверсивным, напр., Петров выпил стакан вина (здесь объект действия - выпиваемое вещество, ‘вино’, - оформлен генитивом, а мера количества объекта - ‘стакан’ - выражена аккузативом); к числу интерверсивных морфолого-синтаксических дополнений относится дополнение, выраженное количественной группой (потратил мало денег, сколько дней провёл, увидел три стола).

• (4) комплексным(сложным) единым, например:
• (4а) подчинённо-нексусным инфинитивным (заставим агрессора убраться прочь, лат. puto Carthaginem delendam esse ‘я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен’);
• (4б) подчинённо-нексусным бессвязочным, напр. (считать Хомского основоположником), в том числе “дуплексным” (лат. Romani appellarunt Ciceronem patrem patriae ‘Римляне называли Цицерона отцом отчизны’; Тебя младенца я ласкал; Я нашёл его окружённого нашими офицерами; ст.-сл. постави Мефодия епископа ‘сделал Мефодия епископом’);
• (4в) подчинённо-нексусным герундиальным (англ. I heard Mary singing ‘Я слышал, как Мери пела’);
• (4г) сентенциальным(оно выражено придаточным дополнительным предложением), в том числе изъяснительным //пропозитивным, у которого формальным показателем комплетивной роли являются подчинительные союзы что и чтобы (ср. Он верил, что друзья готовы / За честь его принять оковы; и релятивным (ср. разг. кто будет безобразничать - высеку!; достань из шкафа чем открыть консервы).

Коммуникативная роль дополнения

• Основная коммуникативная роль дополнения - быть одним из компонентов ремы (совпадающей с составом сказуемого).
• При инверсии возможна тематизация дополнения теми или иными средствами. Если инверсия по тем или иным причинам затруднена (это особенно характерно для позиционных языков), то при построении высказывания выбирается такая диатеза, при которой статус дополнения получает нетематизованный актант: ср. ‘за этого кандидата (тема) проголосовали все избиратели (рема)’ => франц. Ce candidat a réuni la totalité des voix.
• Более того, позиция дополнения нередко служит средством рематизации партиципанта: так, для рематизации главного партиципанта (‘цены’) в составе моноремного сообщения ‘выросли цены’ во французском языке предпочтительно выбрать такую диатезу, при которой этот партиципант получит статус прямого дополнения, а именно: каузативную диатезу с обобщённым обозначением каузатора в позиции подлежащего On (//le gouvernement) a augmenté les prix или обсервативную (перцептивную) диатезу с обобщённым обозначением экспериенцера (перцептора) в позиции подлежащего (Là-bas on voit une rivière ‘Внизу видна река //видно реку’).
• Сказанное касается также косвенных дополнений. Поэтому, напр., в позиционных языках распространено использование косвенно-агентивной (трёхчленной) пассивной диатезы для выражения рематизации субъекта действия: Ce roman a été écrit par Balzac ‘Этот роман написан Бальзаком’.

Тяготение дополнения к реме делает позицию дополнения более типичной для значения неопределённой референции имени, чем позиция подлежащего. Между тем подлежащее, тяготеющее к теме, напротив, гораздо чаще, чем дополнение, бывает определённым.

• Для некоторых специфических типов дополнения характерна функция логико-психологического предиката (признакового слова в роли ремы), относящегося к тематической группе, включающей подлежащее и сказуемое (т. е. к остальной части предикативной синтагмы). Таково прямое дополнение количественной меры при параметрических глаголах типа весить, стоить, занимать (столько-то), отвечающее на вопрос ‘сколько?’. Поведение этого члена предложения во многом близко поведению наречных распространителей при немногочисленных глаголах типа пахнуть, держаться (отвечающих на вопрос ‘как?’): он заполняет обязательную валентность морфологического сказуемого (весить, стоить, занимать), но вместе с тем отвечает на наречный вопрос (‘сколько?’) и по этому признаку сближается с обстоятельствами; вместе с тем во всех упомянутых случаях за глаголом следует логико-психологический предикат.

Информативная весомость дополнения

• Дополнение может быть семантически избыточным, если оно повторяет смысл сказуемого (т.н. “внутреннее” дополнение в конструкциях типа прожить жизнь, идти походкой и т.п.); в этом случае основную смысловую нагрузку берёт на себя определение к дополнению (прожить тяжёлую жизнь, идти неуклюжей походкой).
• При самоочевидности (неинформативности) дополнения оно может быть опущено, что приводит к сужению значения дополняемого: ср., напр., семантическое стяжение дополняемого с дополнением в таких древнерусских сочетаниях, как причастити ся (‘святых таинств’), отпущение (‘грехов’), обратити (‘в христианство’), избавити (‘от беды, от гибели’), просити (‘милостыню’), послати (‘гонца’) и т. п.; в современном русском языке аналогичным образом стянуты дополняемое и дополнение у глаголов типа производить (‘материальные ценности’), обратиться (‘с просьбой, со словами, с вопросом’), претворить (‘в жизнь’), попросить (‘уволиться’) и т.п.. В разговорно-бюрократической речи XX в. встречается опущение самоочевидных дополнений при словах типа урегулирование (‘отношений’), нарушать (‘порядок’), осознать (‘ошибки’), воздействовать (‘на подчинённых’), вникать (‘в ситуацию’), устранять (‘неполадки’), довести (‘до готовности’), отделение (‘милиции’).

Логическая функция дополнения

• Каноническая логическая функция дополнения - один из аргументов (референтных термов); в логическом аспекте позиция дополнения (так же, как позиция подлежащего), есть термовая (а не предикатная) позиция. Это отличает дополнение от предикатива - именной части сказуемого, хотя предикатив также может отвечать на вопросы некоторых косвенных падежей, особенно творительного (‘кем он был /стал /работал (и т. п.)?’).
• В некоторых концепциях, однако, предикатив рассматривается как разновидность «дополнения» (при этом термин «Д.» понимается в значении «дополнение I.2») (франц. «complément», англ. «complement»).
• Однако, содержательная зона пересечения между предикативами и дополнениями действительно существует: а именно, это предикативы в позиции второго компонента дистрактивного (расчленённого) дополнения: напр., выбирать Иванова председателем.
• Однако при логико-грамматическом расхождении (дисгармонии) в позицию дополнения попадает предикатное слово:
  • (а) при «аггравации» аргумента термовая функция дополнения отягощается добавочной предикатной функцией: Ненавижу этого негодяя. Проучи эту свинью (метафорич.); Рыцарь наказал обидчика.
  • (б) Иногда происходит смысловое слияние дополнения с дополняемым в единый семантический предикат, обозначающий то или иное свойство субъекта (или одной из частей субъекта), а не отношение между двумя независимыми субстанциями.
    • (б1) в параметрических конструкциях с глаголами обладания дополнение обозначает параметр субъекта (Вася имеет трудный характер; агрегат обладает такими-то достоинствами; устройство характеризуется такой-то высотой..., и т. п.) или его часть (She has blue eyes ‘У неё голубые глаза’), которой приписывается признак, выраженный определением к дополнению;
    • (б2) дополнение при «контентивном» предикате, обозначающее часть субъекта, может сливаться с этим предикатом в сложный предикат, выражающий единую характеристику субъекта (нем. Er hat Schnurrbart ‘Он носит усы’);
    • (б3) Дополнение с признаковым значением при глаголе обладания выражает характер качества, присущего субъекту (Игорь имеет наглость заявлять...).
  • (в) Дополнение может обозначать обстоятельство образа действия (заполненное манерным именем в переходной диатезе: имеет уверенную осанку, ведёт разгульный образ жизни, дал новую трактовку, имеет причудливую динамику изменения, встречает хорошее отношение, имеет приятный аромат, имеет ясный стиль, имеет носовое произношение, имеет интересный взгляд на вещи и т.п.);
  • (г) Во фразеологических оборотах типа Олег сойдёт за певца, Тимофей тянет на хорошего физика дополнение обозначает также не отдельную субстанцию, а некоторый класс, потенциальная принадлежность к которому приписывается субъекту.
  • (д) при параметрических предикатах (весить, стоить, занимать) дополнение обозначает количественную меру и отвечает на вопрос ‘сколько?’.

Дополнение и дополняемое

• Дополняемый член (//дополняемое), т. е. то предикатное слово, валентность которого насыщена данным дополнением, определённым образом согласуется по смыслу с этим дополнением.

Так, русский глагол любить (в отличие от англ. like), сочетаясь с наименованием пищи, требует обобщённого смысла дополнения: поэтому я люблю это пирожное означает не ‘этот экземпляр’, а ‘этот сорт’; грамматическое число дополнения сказывается и на интерпретации дополняемого (так, курю сигарету - конкретное состояние, а курю сигареты - постоянная привычка). Глаголы типа изобиловать //кишеть (чем), требуют дополнения, характеризуемого неисчисляемым (вещественным) типом референции (пчёлами, цветами, овсом, свёклой, нефтью).

• Глаголы физического воздействия требуют дополнений с конкретным значением, а глаголы с непредметной второй валентностью требуют отвлечённого дополнения с непредметным значением.

При глаголах с непредметным дополнением дополнение выражает свёрнутую (номинализованную) предикацию (со значением факта, ситуации или пропозиции), см. номинализация. Таковы глаголы с фазовым, модальным, межсобытийным, перцептивным, ментальным и пропозитивным значением.

• Непредметное дополнение канонически выражается придаточным предложением изъяснительным, подчинённым нексусным оборотом (подчинённой предикацией) или непредметным местоимением (это, что, что-то...).
• Смысловая несогласованность глагола с дополнением - признак того, что произошёл семантический сдвиг. Конкретное дополнение при нефизическом глаголе означает, что дополнение следует понимать метонимически (надеюсь на Петю означает ‘надеюсь на Петины действия’; жду Диму означает ‘жду, пока Дима придёт’). Абстрактное дополнение при конкретном глаголе означает, что либо дополнение следует понимать метонимически (Перегородок тонкорёбрость пройду насквозь...), либо глагол следует понимать в переносном смысле, напр., метафорически (упиваться общением значит ‘испытывать удовольствие от общения, наслаждаться общением’). Нередко рассогласование требует восстановить смысловой пропуск: ощутить холодный металл означает, скорее всего, ‘ощутить прикосновение холодного металла’.
• Возможны и более конкретные случаи семантического согласования: так, при глаголе съесть дополнение должно обозначать нечто съедобное (независимо от лексемы, которой оно выражено: напр., референт дополнения, выраженного оценочным именем - эту гадость, эту дрянь, этот шедевр, этот восхитительный подарок - должен обладать признаком съедобности); поэтому в высказывании я три тарелки съел, где в позиции прямого дополнения стоит существительное со значением обычно несъедобного предмета, прямое дополнение переосмысляется как синекдоха (переносное метонимическое обозначение содержимого именем содержащего).
• Многие классы глаголов так или иначе семантически управляют своим дополнением (имплицируют тот или иной семантический признак в составе дополнения). Так, «ретроспективные» глаголы (вспомнить, забыть) семантически управляют именем реального ‘факта’, а «проспективные» глаголы (типа мечтать, желать, решить) семантически управляют именем (нереального, будущего) ‘плана, проекта’, что сказывается на употреблении артиклей (при субстантивном дополнении) и наклонений (при сентенциальном дополнении).

Сегментированное дополнение

• Дополнение может быть сегментировано (обособлено), т.е. вынесено в обособленную коммуникативную позицию; в таком случае в приглагольной позиции появляется местоименный анафорический повтор отколовшегося дополнения, согласуемый с отколовшимся дополнением по роду и числу (Cet homme, je le vois ‘Этого человека я вижу’). Само отколовшееся обособленное дополнение в падежном языке может и не терять своей падежной формы.
• Если знаменательное дополнение вынесено в препозицию к основной части высказывания (и играет по отношению к местоименному дополнению роль антецедента), то местоименное приглагольное дополнение играет по отношению к нему роль репризы(Юру - да я ж его с детства знаю).
• Если же знаменательное дополнение вынесено в постпозицию к основному сообщению и играет относительно местоименного дополнения роль уточнения (пояснения), то местоименное дополнение играет по отношению к знаменательному роль антиципации (предвосхищения): Я его знаю, этого мошенника.
• Между конструкциями с репризой и с антиципацией есть существенное различие, а именно, аккузативная форма знаменательного дополнения охотно заменяется на назывную форму (со значением лекторского именительного или именительного падежа представления) именно в препозиции (т.е. при местоименной репризе в приглагольной группе) (Cet homme, je le vois), но весьма неохотно заменяется на номинатив при постпозиции знаменательного дополнения.
• Из таких конструкций с местоименным плеоназмом в ходе синтаксической эволюции языка может вырасти система объектного согласования, характерная для объектно-согласовательных (в частности, и для некоторых эргативных) языков.
• При парцелляции (сепарации) дополнение получает статус самостоятельной ремы (моноремы) и может быть присоединено к остальной части сообщения. Ср. такой отрывок. А знаешь, Виктор женился. На своей бывшей студентке. Здесь косвенное дополнение (на своей бывшей студентке) является парцеллированным, т.е. имеет коммуникативную функцию дополнительного сообщения (добавления, присоединения) по отношению к главному сообщению.